31.08.2012, 12:40

Последний день перед возвращением в Шармбатон. Все-таки за те полтора года, что Билл провел в стенах этого светлого, но коварного замка, он успел ему поднадоесть, но после того, как в один прекрасный апрельский день вместо Теории Темных Искусств в расписании появилась Трансфигурация, а профессора Лестрейнджа как ветром сдуло, замок для теперь уже третьекурсника обрел пару новых, светлых черт. В то же время жизнь у мадам Жермен, которая, потеряв своих двоих, приобрела, по довольно странному стечению обстоятельств, одного приемного ребенка, была донельзя привлекательной. Во-первых, в этом доме разрешалось колдовать, отчего Билл был просто в восторге - ему ещё в стенах Ливенуса ужасно хотелось тренировать новые, старые и когда-то услышанные заклинания, но там редко можно было выкроить время и найти место, чтобы заниматься в своё удовольствие, а здесь свободного времени было хоть отбавляй. Во-вторых, у мадам была очень неплохая библиотека магических книг, в основном по Трансфигурации и Магическим Артефактам, и хотя трудновато было найти понятную книгу, чтобы её изучать, но кое-какие полезности мальчик сумел из неё извлечь за почти два месяца, проведенных в этих стенах. А в-третьих, кормили тут просто великолепно. Обязанности же были почти пустяковыми - два-три раза в день забираться в чулан, проверять работу спиц тоньше человеческого волоса, плетущих очередной шедевр из настолько же невесомых и неразличимых нитей, связывать клубки и заново колдовать Necterus на них, если нитка закончилась, а шляпка ещё не готова. Когда мадам Жермен доверила Биллу это задание, мальчик взялся за дело с большим энтузиазмом - он наконец-то почувствовал себя не просто нахлебником, а помощником в этом доме. Пока ещё не его доме, а максимум приюте, но вероятно, это дело времени - если только Билл не сможет однажды вернуться на далекую родину, к маме и папе. К сожалению, летом это оказалось просто невозможным, удалось только отослать сову с письмом из парижской совятни, в котором было только то, что Билл жив, здоров, даже трижды уже, но домой попасть не может.
В итоге этого дня ливенусец ждал с некоторым нетерпением, и заранее собрал довольно объемистый чемодан с полным набором зельевара и алхимика, большим списком учебников, включая выбранные из списка факультативы, потрепанный учебник Чар пятого курса, добытый ещё на первом, и некоторые из ненужных теперь книг детей мадам Жермен. Их не вернуть, но книги пригодятся - рассуждал ученик, когда спрашивал разрешения их взять после получения письма со списком требуемого. Единственная сложность оставалась раздобыть учебник по Белым Искусствам - этот всерьез позабытый в Шармбатоне, да и во всем известном Биллу магомире предмет после возвращения в учебные планы требовал нового учебника, написать который едва-едва успели к началу учебного года, и весь первый тираж расхватали неделю назад. Впрочем, сегодня в книжный магазин должны были привезти второй тираж, но заранее не было известно, в какое время начнут его продавать. Всё остальное - мантии, котел, панталоны и танцевальные ботинки - за два месяца без лишней спешки было заказано, получено, примерено, подогнано и спрятано на дне чемодана. Пара учебников постоянно оставались у третьекурсника на столе, чаще всего это были "Фантастические существа" - приложение к учебнику по УЗМС, и учебник по травологии, в котором просто интересно было разглядывать картинки колышущихся травинок. Так было проще их запоминать, чтобы потом не совсем провалиться по этой дисциплине.
Слегка шаркающие шаги мадам Жермен за дверью застали Билла за разглядыванием картинки с мандрагорой и её описания. Билл встал из-за стола, положил учебник по травологии в раскрытый чемодан и открыл дверь комнаты, встретившись с мадам Жермен взглядом.
- Да, мадам, почти всё - ответил Билл, слегка поклонившись. Все-таки хоть что-то из этого этикета забралось мальчику в мозги. - Осталось только купить книгу по Белым Искусствам. Я сейчас собирался за ней сходить - утром была ужасная давка.
-

Билл бегло просмотрел написанное на пергаменте. Почерк у мадам был стройный, четкий, наклоненный вправо, прямо как у Карин. "Я, Патриция Мария Жермен, опекун Вильяма Фишера, настоящим разрешаю ему посещение колонии Маррилатре по выходным". Ух ты, здорово! Однако так как мадам не закончила, Билл не позволил себе сразу же отблагодарить опекуншу, а стоял и внимательно слушал.
Снизу дважды прозвенел колокольчик - явно там была прорва народу, кто-то входил, а кто-то выходил почти каждые пять минут. Понятие "сезон продаж" у него было на слуху ещё в до-волшебное время, но ощутить на себе, что это такое, довелось по-настоящему только сейчас. Ох и устает же она... А деваться некуда. Деньги на деревьях не растут. Мадам, естественно, засобиралась обратно вниз.
- Хорошо, мадам. Большое спасибо, мадам! - ещё один поклон, хотя хотелось обнять её, как благодетельницу. В Шармбатоне ходили слухи о том, что в нормальное время в Маррилатре было ужасно весело - возможно, война съела ещё не всё. Кроме того, иметь выбор всегда лучше, чем не иметь.
После того, как хозяйка дома удалилась вниз по лестнице, Билл аккуратно уложил листок с разрешением в отделение чемодана, где хранил всякий пергамент, документы и остатки денег обычного мира, а потом едва ли не вприпрыжку понесся на улицу, притормозив только в самом магазине, чтобы ненароком не задеть кого-либо из клиентов. Деньги на учебник он заранее положил себе во внутренний карман мантии. Карман был с хитрецой - хотя золотые галлеоны лежали вместе, не проложенные ничем, но звона из кармана не доносилось, да и не видно было, что там вообще находится что-то объемное. Сегодня в кармане были четырнадцать галлеонов - должно было хватить на учебник и остаться на разные интересности - их-то на улице было хоть отбавляй на каждом шагу.

-----> Изумрудная улица ----->  Магазин "Книжная Гавань"

31.08.2012 г., 14:42

-------> Изумрудная улица

Войдя с улицы, Билл сразу направился на лестницу на второй этаж, только однажды взглянув в сторону прилавка на свою опекуншу. Та была всерьез занята с одним волшебником, которому цилиндр был то ли узковат, то ли широковат, и то спадал на глаза, то не закрывал лба и не касался ушей, как будто издевался надо покупателем. Впрочем, мадам Жермен справлялась и не с такими сложностями, поэтому мальчик за неё не переживал, а то, что мадам была занята, было ему только на руку - не потребуется ничего объяснять. Наверху, в своей комнате, Билл положил свой учебник и остальные книги со стола в чемодан и закрыл его, а вещи Амоса положил сверху, написав на сумке "De Amos", чтобы ненароком их не убрали куда-нибудь в сторону, потому что раз не ваше, то и не трогайте. Обернувшись, чтобы выйти, Веспер спохватился, что не взял денег на сову. Пришлось открывать чемодан обратно, искать там кошелек и восстанавливать нарушенный порядок. Потом Билл направился в чулан, чтобы проверить, всё ли там в порядке, и, закончив дела там, вышел через магазин обратно на улицу. В кармане для денег у него теперь находилось достаточно, чтобы хватило и на сову, и на развлечения.

--------> Изумрудная улица

Фу ты, надо было сказать "подойдите", а не "помогите". Мадам принеслась на помощь, как если бы за Биллом гнался какой-нибудь дракон. Хотя её помощь все-таки могла и понадобиться - его руки заметно устали тащить клетку с совой. В ней было добрых двадцать, а то и тридцать фунтов веса, а её огромная округлая форма не позволяла прижать руку к телу.
- Добрый вечер, мадам. Пожалуйста, помогите отнести клетку ко мне в комнату. Я потом верну Амосу его вещи и зайду в чулан.

Да, опекунша Билла явно не была особо строгой. Никаких вопросов и возмущений, где он шатался весь день и отчего вернулся так поздно. И даже не отправила подальше с просьбами о помощи. А после вообще снесла вниз его пакет.
-Да, мое, - подтвердил мальчик, перехватывая сумку, - Спасибо, мадам.
На такие-то мелочи по этикету он был способен. А вот приглашение на ужин застало всрасплох. С одной стороны уже поздно, он устал, отец вот-вот придет, а с другой он слишком хорошо знал, что подают у них к столу. В лучшем случае Тиббинс-старший возьмет что-нибудь на вынос в своей больничной столовой, но куда хуже, если надумает колдовать над котлом самостоятельно. С тех пор как они лишились эльфа, который раньше занимался готовкой, вопрос питания стал одним из самых болезненных. Так как женщина явно умеет готовить лучше, да и Билл не жаловался на кормежку, то предложение было слишком соблазнительным.
-С удовольствием, мадам, - ответил Амос как можно вежливее, - Спасибо.

- Хорошо, мадам.
А все равно, завтра она отсюда уедет. А что, они ещё и ревновать умеют?
Билл было подумал, что успеет обернуться в чулан и обратно, как шаги по лестнице возвестили, что мадам Жермен возвращается. Оказалось, она принесла Амосу его сверток с книгами и остальным. И внезапно пригласила его на ужин. Ух ты, здорово! Вот только мадам могла привыкнуть к тому, как ест Билл, но к тому, как ест Амос, а также к его неуклюжести за столом, она могла быть не готова.
Когда мадам Жермен ушла, Билл повернулся к товарищу.
- Положи сумку вот сюда, чтобы второй раз не таскать, - малыш показал на стоявший около стены столик для упаковки шляп, - Я тебя провожу, потом пойду в чулан.
Когда друзья поднялись по лестнице, Билл провел товарища в свою комнату.
- Вот, я тут живу, теперь здесь ещё будет жить Юма. Подожди меня здесь. Можешь пока помыть руки, умывальник направо по коридору до конца. Только пожалуйста, не суйся  другие комнаты, мадам этого очень не любит.
Малыш направился в чулан, заниматься простой, непыльной, но полезной для души и тела работой. Оказалось, у одной шляпки закончился клубок белых ниток, а Билл руки ещё не мыл. Пришлось вначале вымыть руки, а потом уже браться за нитки, иначе на шляпе будет пятно.

Закончив с работой, Билл поднялся наверх в свою комнату. Неужели Амос живет в такой комнате, в которой живут эльфы? Тогда понятно, почему он такой бледный - там же нет солнца. Это мне здорово повезло, что я попал к мадам Жермен. А вот её детям как раз и не повезло.
Амос сидел у окна на табурете, глядя куда-то наружу. Из комнаты Билла был хороший вид на Изумрудную улицу, которая в вечернее время освещалась волшебными фонарями.
- Всё, порядок. Давай сейчас я Юму выпущу полетать, и пойдем тогда вниз. А что, у тебя в комнате серьёзно окон нет? Тогда понятно, почему ты такой бледный.
Малыш подошел к клетке и открыл дверцу, а потом и окно, после чего обратился к сове.
- Вот, ночью можешь летать, а утром возвращайся, нам далеко ехать.
Юма не стала сразу выходить наружу. Ну и ладно, подумал Билл.

- Да уж, незавидное у вас место. Но хотя бы здесь, где много интересного, а не там, где вокруг одни поля, - сказал Билл, вспомнив давешние рассказы Джесса. - Хотя если бы рядом была река, можно было бы купаться. Ладно, пойдем, наверно, мадам уже всё приготовила.
Малыш обратил внимание на то, что руки у Амоса блестят в свете фонарей, пробивающегося в окно. Значит, руки он вымыл. Замечательно.

-У нас не было ни реки, ни леса, ничего, - вздохнул Амос, вспоминая свой старый дом, - Были поля, был запущенный сад, где жила куча садовых гномов. Ну я и гонял их вонючей дробью. А еще был пруд, весь зеленый от ряски. Воды-то там не было почти. Вот в него камни и кидал. Книги читал. Иногда ездили к бабушке, чей дом насквозь пропах кошками, а еще там жил полубезумный дядя, который частенько воображал себя чайником - в него в юности попали каким-то заклятьем, и он сошел с ума. Делать было вообще нечего.
Страшно было представить, что однажды им придется вернуться к подобной жизни, потому Амос надеялся, что отец купит дом в Париже или хотя бы в другом крупном городе.
Снизу раздался звон колокольчика. Нетрудно было догадаться, что это означает. У них дома таких церемоний не было принято, но слышал он о таком неоднократно.
И все лучше, чем когда тебе орут: "Топай жрать!

Амос уселся на ближайшее к нему место. Какая разница в конце-концов? В воздухе разливался соблазнительный аромат. Мальчишка так и не смог привыкнуть к местной манере готовить мясо, зато рыбные блюда были выше всяких похвал. Повезло, что сегодня тут рыбный день явно. Как и у них дома у мамы когда-то было принято - его мама и бабушка были ярыми католичками. Мелькнула мысль, что может и мадам? Но в конце-концов это было неважно. Очень уж есть хотелось.
-Приятного аппетита, - сказал мальчик, тихо пододвига стул поближе к столу.

Билл уселся на оставшееся свободное место. Мадам запустила зачарованный половник, который каждому налил суп по два раза. Все-таки малыш оказался голоден - обед в "Единороге" был уже давно, а мелочь вроде мороженого считать не стоило, если не съел целый сундук, естественно. Поэтому он, хотя и повесил себе салфетку, без дополнительных церемоний стал уплетать суп, впрочем, стараясь не проливать и не капать с ложки. Жалко было терять такую вкусноту. Довольно быстро расправившись со своей порцией, мальчик с улыбкой произнес:
- Восхитительный сегодня суп, мадам!
Ответа он не ждал, так как пока мадам не доест, она предпочитала не разговаривать. Да это и неудобно, как Билл успел выяснить.

Амос любил рыбу. Очень любил. Но никогда не мог справиться со всеми бесконечными приборами. Помнил, что ножом ее вроде есть не принято. А вот чем надо? Украдкой наблюдая за мадам, он взял тот же нож, что и она. Такую штуку у своей тарелки мальчишка обычно игнорировал, потому пользоваться раньше не приходилось. Кое-как ковыряясь со своим куском филе, он старался хотя бы ничего не уронить на пол или на стол. А потом вообще перестал беспокоиться - главное не снести тарелку. Рыба и впрямь была восхитительна.